Уличная торговля в Подольске: овощи с огорода, сезонные соленья и бытовые мелочи

Что продают подольчане в сети: «уси пуси» и Тихон Сергеевич за 50 рублей>>

Елена Ивановна, 84 года, торгует на привокзальной площади в Подольске:

«Всю жизнь проработала на вредном производстве в Москве, но мне платят подмосковную пенсию, так как я прописана здесь. У моих бывших коллег она больше. Попробуй, проживи на 19 тысяч рублей! Это мне еще в связи с 80-летием добавили, а так вообще было сложно. У меня есть дети и внуки, внучка работает учительницей в Москве, но я от них помощь не беру: сама работаю. С приусадебного участка все продаю, например, ромашки там выращиваю.

Сейчас очень нужны деньги. Хочу сменить в квартире батарею: нужно купить новую, слесарям заплатить. Одежда уже вся износилась, выйти к людям стыдно. Вот и торгую чужими цветами, которые хочу продать чуть подороже, чем взяла. По вечерам идет много народу с московских поездов – кто-то что-то и купит.

Полиция меня не трогает, у меня есть все необходимые документы. Вообще, даже если бы моя пенсия была больше, я бы все равно работала – не могу дома сидеть. Хоть уже и за 80, но не надо мне отдыха – а то расслабишься, и отнесут тебя. Если бы все в России работали, а не дома сидели, то мы бы жили совсем по-другому».

Алевтина Семеновна, 74 года, торгует в микрорайоне Климовск на улице Ленина:

«Раньше я работала на Климовском патронном заводе. Сейчас мне не хватает пенсии, так как получаю всего около 11 тысяч рублей. Выращиваю на приусадебном участке зелень и консервирую – сейчас в продаже щавель. Хожу в лес за земляникой, потом варенье продаю. Выращиваю и квашу капусту, а летом привожу с огорода свежую продукцию. Есть у меня и дети, и внучке 1,5 года. С радостью бы сидела с ней, да работать надо: не могу я помощь от детей брать, им самим жить надо. Документы у меня все есть, полиция меня не трогает».

Анна Ивановна, 72 года, торгует леггинсами и бриджами в микрорайоне Климовск на улице Ленина возле магазина «Акцепт»:

«Деньги очень нужны. Моя дочь – инвалид первой группы по ДЦП, ей нужно делать операцию на щитовидке. Сын подхватил в армии туберкулез брюшной полости. Сколько с ними намаялась, квартиру разменять пришлось, чтобы хоть как-то подлечить. Внук – старшеклассник, ему скоро поступать. Не знаю, куда пойдет и сколько будет стоить его обучение. У меня онкология, жить уже немного осталось, хочу хоть как-то продержаться и помочь детям. На лекарства не хватает, ведь нужно еще за квартиру платить и покупать продукты.

Это только часть моих злоключений. У меня было два мужа, и оба погибли молодыми. Один в 26 лет спасал человека от утопления и сам утонул. А второй был учителем, у него прямо на уроке случился инфаркт – не спасли.

Полиция подходила ко мне, я им все рассказала и показала документы. Они меня знают, не конфискуют товар. А если и заберут – пусть. Я несколько месяцев пролежала в больнице, недавно выписалась, поэтому распродаю остатки с прошлого года, у меня и брать нечего. А если полицейские просят уйти – я ухожу».

Маргарита Семеновна, 76 лет, торгует семенным луком, картофелем и свеклой возле Центрального рынка:

«Продаю только то, что вырастила на своем участке. Я уезжаю работать на дачу на все лето, там на подножном корме, а осенью и зимой торгую, чтобы как-то на пенсию прожить. У меня хороший огород, выращиваю много овощей и фруктов, правда, работать приходится много.

В этом году хочу сделать побольше консервированных товаров. На соседок смотрю: у них берут и помидорчики соленые, и огурчики, и даже заправку зеленую с щавелем для супов и красную со свеклой для борщей. Я раньше все это только для себя делала, а теперь хочу попробовать на продажу – молодежи некогда, она работает, а нам все равно заняться нечем. Да и дачи есть не у всех.

Варенье тоже планирую сделать разное, потому что оно пользуется спросом. Раньше я предлагала только лесную землянику, а спрашивают и клубнику, и вишню, и даже алычу с кабачками. Мне сделать не трудно, даже если придется купить алычу, ведь кабачков у меня на огороде вырастает много.

Жалко, что не во всех районах города сделаны мини-рынки для пенсионеров. А там, где они есть, круглый год все места своими заняты, чужих не пускают. Остальным приходится ездить на Центральный рынок, а туда много не довезешь.

Пробовала как-то торговать в другом месте, так у меня все конфисковали и штраф выписали. Пришлось судиться, ведь у меня были все необходимые документы! Суд выиграла, но овощи пропали, да и нервов на это потратила столько, что врагу не пожелаешь.

На рынке мне тоже не очень нравится – здесь нам приходится торговать на социальных необустроенных местах: на каких-то хлипких и неопрятных ящиках. Встала сегодня на улице, но это незаконно, если полицию увижу – придется убегать.

Хочу передать нашей власти: пусть в каждом районе города сделают торговые места для пенсионеров. Ведь нам тоже выживать надо – на пенсию не проживешь, а ездить на Центральный рынок долго, неудобно и тяжело».

Николай Никифорович, 72 года, торгует семенным картофелем на станции Кутузовская:

«Всю жизнь проработал на заводе, но пенсия не очень большая – около 12 тысяч рублей. Жена моего сына родом из Тульской области. Там у ее родителей большой огород, где они выращивают картофель и другие овощи. Сын работает посменно и часто туда ездит. Летом я тоже там бываю, помогаю, чем могу, хотя здоровье уже не то.

Этой весной у нас образовался излишек урожая, решили его продать, ведь многим нужен хороший картофель на семена. Это не тот, что продается в сетевых магазинах по 12-15 рублей за килограмм. Наш картофель отличного качества, поэтому мы просим за него по 30 рублей за килограмм. Не скажу, что часто выхожу продавать товар на улице, просто иногда есть излишки, и жалко, если они попадут.

Полиция ни разу ко мне не подходила. Штрафов платить не заставляли, тем более, ни разу ничего не конфисковали. Да, место здесь не совсем законное для торговли, но летом здесь торгует много огородников, так как сюда удобно приезжать на электричке. А тем, кто едет из Москвы, тоже удобно покупать свежее. Тут бывают грибы, цветы, овощи, фрукты. Думаю, если бы моя пенсия была больше и было куда сдать излишки сельхозпродукции с огорода, то я не стоял бы здесь».

Елизавета Семеновна, 73 года, торгует бытовыми мелочами в переходе на станции Подольск:

«Пенсия у меня около 11 тысяч рублей, но при нынешних ценах это смешно. Приходится крутиться. Наберу нужной мелочевки – и сюда, в переход. Люди идут к поездам или в город, берут у меня салфетки, подследники, носочки, детишкам мыльные пузыри. Летом перекупаю у других бабушек цветы, зелень, землянику, клубнику, ранние яблоки, а осенью грибы. Некоторым не хочется долго стоять, а некоторые стесняются.

Дети у меня, конечно, есть, но я не хочу брать у них деньги – им нужнее. Моя внучка учится в институте, а там столько всего нужно, что даже представить трудно. Наоборот, я им помогаю, чем могу. Сидеть дома не в моем характере – не могу я в четырех стенах одна, мужа давно похоронила, и стены просто съедают меня. Сидеть на лавочке и сплетничать тоже не могу, мне нужно быть полезной, общаться с людьми, и все это я здесь получаю. Пусть заработок небольшой, но где еще копеечку возьмешь – в моем возрасте на работу устроиться непросто, а в столицу ездить сложно уже.

Иногда ко мне подходит полиция, но у меня есть все необходимые документы на торговлю, так что мне не страшно. Хотя иногда и просят уйти – может, у них какая-нибудь особая проверка проходит, не знаю».

Валентина Ивановна, 68 лет, торгует соленьями на привокзальной площади в Подольске:

«Часть солений мои, часть – соседок и подружек. Все делаем вместе. У всех есть приусадебные участки, торгуем по очереди, чтобы было не так накладно, и время экономим. Такую артель мы создали не сразу: познакомились во время торговли, а потом решили, что вскладчину легче прожить. Даже договорились оплачивать место на рынке для хранения товара, чтобы каждый раз туда-сюда не возить, так как тяжело.

У нас кто капусту солит, кто зелень закрывает, кто на огурцах с помидорами специализируется, а кто варит чудесные варенья. Что-то выращиваем сами, что-то покупаем у местных торговок. Грибы сами собираем, никому не доверяем, чтобы потом не отвечать за чужие ошибки. В сезон у нас есть зелень, редиска, клубника, вишня, крыжовник, яблоки. И цветами торгуем – первые вербочки, первоцветы, тюльпаны, потом лилии пойдут, а осенью хризантемы.

Предлагаем все это тем, кто идет с московских поездов. Они, бедолаги, приезжают поздно, когда рынки уже закрываются, а у нас все свежее, только с грядок. Это самое проходное место в городе, так как много людей ездит на электричках, даже на Центральном рынке порой не так выгодно стоять.

Для полиции у нас есть все необходимые документы, так что сейчас ничего не конфискуют. Раньше, бывало, отбирали у моих подруг товар – расстраивались, конечно, но незнание закона не освобождает от ответственности.

Дети и внуки есть почти у всех, мы их помощи не хотим – они не миллионеры, им самим нужно жить и развиваться. Как-нибудь сами выживем, ведь среди нас есть те, кто войну пережил. Да и в перестройку справились, наученные свободным рынком. А сидеть дома и нянчить внуков не хотим, есть кому этим заняться и без нас».